Присяжных не присутствовало. Палачей не было.

Присяжных не присутствовало. Палачей не было. Люди не показывали пальцами и не отворачивались в отвращении и страхе неизведанного. Никто не узнал. Никто не видел. Всем было плевать. Но это произошло. Ричард повесился. Вздёрнул сам себя на проводах от бельевой сушилки. Продел голову в петлю и спрыгнул с тумбы. Он хотел бы в этот момент увидеть Христа, но только затем, чтобы сказать ему что он признал себя виновным заране. Он висел и дергал ногами, и чувствовал как дышать становится тяжелее, дерьмо и моча низвергаются вниз по его ногам... Его разум слабел и свет жизни потухал в его глазах... Блядь, как он ненавидел этот мир! Это было невыносимо! Он чувствовал, что виноват и знал, что должен делать - вздёрнуть себя! Ричард шел к своей цели, он подшивал материалы дела, он судил, взвешивал все доводы за и против. Он признал себя виновным и привёл приговор в исполнение! Пусть эти ублюдки из социальных служб изойдутся на говно, потому что он не оставил после себя ничего, кроме головной боли и возни с повесившимся мудилой. О чем он думал, когда решился? Не известно, возможно ни о чем, потому что он твёрдо знрал, что обязан исполнить приговор и он сделал это... Ричард вздёрнул себя! Ричард себя вздёрнул к ебеням собачьим - и нечего об этом перетирать... ещё одна бессмысленная жизнь, ещё одна бессмысленная смерть. И никому до этого не было дела. И не будет...